Лекарственная безопасность и полиморбидность как важные составляющие рациональной фармакотерапии в кардиологии


DOI: https://dx.doi.org/10.18565/therapy.2022.4.141-148

О.А. Полякова, О.Д. Остроумова, А.В. Араблинский

ФГБОУ ДПО «Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования» Минздрава России, г. Москва
Аннотация. В современных условиях назначение пациентам рациональной фармакотерапии представляется далеко не самой легкой задачей. Изменения образа жизни, а также постепенное увеличение продолжительности жизни населения привели к тому, что существовавший ранее подход «один пациент – одно заболевание» устарел и не может быть использован в клинической практике. В связи с этим грамотный подбор лекарственной терапии больным, имеющим несколько заболеваний одновременно, требует от врача широкого круга знаний как в рамках патофизиологии, так и клинической фармакологии; в частности, особое значение имеют знания о лекарственной безопасности и органопротективных свойствах препаратов. В предлагаемой статье освещены вопросы эффективной и безопасной фармакотерапии у коморбидных пациентов с акцентом на сердечно-сосудистые заболевания. Приводится клинический пример рационального медикаментозного лечения артериальной гипертензии с использованием в составе комбинированной терапии тиазидоподобного диуретика индапамида у пациента с ожирением и дислипидемией.

ВВЕДЕНИЕ

Среди различных методов лечения лекарственная терапия занимает одно из ведущих мест в современной медицине. При этом хорошо известно, что прием лекарственных средств (ЛС) тесно сопряжен с понятием «польза/риск» для больного, поскольку всякий препарат имеет ряд побочных эффектов, ограничений и противопоказаний. Как еще говорил академик АМН СССР Борис Евгеньевич Вотчал, «если препарат лишен побочных эффектов, следует задуматься, есть ли у него какие-либо эффекты вообще!» [1]. Поэтому врач, опираясь на основополагающий принцип «не навреди», прежде всего должен следовать концепции рациональной фармакотерапии [2] и назначать на адекватный период времени те ЛС, которые соответствуют текущей клинической ситуации, и в тех дозах, которые отвечают индивидуальным потребностям и учитывают клинические особенности пациента (сопутствующие заболевания, прием других медикаментов и др.).

Однако назначение рациональной фармакотерапии в современных условиях представляется далеко не самой легкой задачей. Изменение образа жизни, в частности гиподинамия, переедание, избыточные психоэмоциональные нагрузки и хронический стресс, а также постепенное увеличение продолжительности жизни населения привели к тому, что существовавший ранее подход «один пациент – одно заболевание» устарел и не может быть использован в клинической практике [3]. Причем это относится не только к категории пожилых людей, но и к лицам молодого и среднего возраста. В связи с этим подбор эффективной и в то же время безопасной лекарственной терапии пациентам, имеющим несколько заболеваний одновременно, требует от врача широкого круга знаний как в рамках патофизиологии, так и клинической фармакологии. В частности, особое значение имеют знания о безопасности и органопротективных свойствах ЛС.

ЛЕКАРСТВЕННАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: ПРЕДЫСТОРИЯ

Концепция лекарственной безопасности в области здравоохранения не нова, особенно в развитых странах. Так, в США можно найти более чем вековой опыт в области регулирования безопасности лекарственных препаратов, сопровождавшийся созданием новых законов или изменением существующих. Например, в октябре 1937 г. применение антибиотика сульфаниламида стало причиной гибели более 100 человек в США [4]. Эти смерти не были связаны с самим активным ингредиентом, скорее, они были вызваны добавлением диэтиленгликоля, наполнителя, используемого в качестве растворителя для активного лекарства [4]. Предполагалось, что диэтиленгликоль будет инертным компонентом, не имеющим терапевтического эффекта, однако именно это токсичное вещество привело к фатальным нежелательным реакциям (НР) [4]. Компания-производитель утверждала, что не предвидела этих НР, и это было правдой, поскольку ею не выполнялись исследования на животных до вывода препарата на рынок. Из-за этого инцидента Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) одобрило закон, направленный на обеспечение безопасности любого ЛС за счет проведения доклинических и клинических исследований прежде, чем тот или иной лекарственный препарат поступит в продажу для общественного пользования [5, 6].

Проблемы, связанные с ЛС и их побочными эффектами и НР, после этого, к сожалению, не прекратились. Серьезный мировой кризис был спровоцирован применением талидомида, применявшегося как противорвотное средство для беременных женщин во многих странах. В начале 1960-х гг. использование этого препарата в течение первого триместра беременности оказалось сопряжено с тератогенными эффектами, проявлявшимся рождением детей с тяжелыми уродствами, известными как фокомелия. Младенцы рождались либо с укороченными конечностями, либо вовсе без рук и ног. Многие из них умерли из-за этого «лекарства». Всего жертвами талидомида стали более 10 000 детей в 46 странах [4]. В связи с этим позже, в 70–80-х гг. XX в., американскими учеными был сформулирован список основных проблем, связанных с приемом ЛС, и организован центр на базе FDA, приоритетом которого стало изучение лекарственной безопасности (Center for the Drug Evaluation and Research, CDER) [7]. В Европе, в свою очередь, мониторинг лекарственной безопасности появился в 1994 г. после создания сети фармацевтической помощи (Pharmaceutical Care Network Europe, PCNE) [7].

В настоящее время среди основных проблем, связанных с приемом ЛС, выделяют следующие [7]:

  • неверное назначение ЛС (отсутствие показаний к приему или наличие противопоказаний к приему ЛС, а также отсутствие назначения нужного препарата по имеющимся показаниям);
  • «избыточное» назначение ЛС (т.е. назначение тех ЛС, которые не соответствуют текущей клинической ситуации и потребностям, или «ненужная» полипрагмазия);
  • назначение ЛС в некорректных дозах (либо в слишком низких дозах, не обеспечивающих необходимый терапевтический эффект, либо в слишком высоких, способных приводить к развитию побочных эффектов, НР, передозировке);
  • развитие НР у пациента при приеме ЛС;
  • низкая приверженность пациента к приему ЛС.

ФАКТЫ О ЛЕКАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

Все ЛС имеют побочные эффекты и НР, но степень их воздействия и тяжесть варьируются от легких (таких как легкий зуд или легкая головная боль) до тяжелых (таких как выраженная сыпь, поражение жизненно важных органов, в первую очередь печени и почек, и, возможно, даже смерть). Большинство побочных эффектов и НР предсказуемо и упоминается в инструкциях к каждому препарату. Однако серьезная проблема заключается в том, что некоторые побочные эффекты ЛС ранее не были известны или не были замечены, и реальный риск в данном случае рассматривается с позиции вероятности: окажут ли эти ЛС серьезное вредное воздействие на пациентов, которые их принимают, или нет. Среди факторов, которые могут усилить тяжесть побочных эффектов и НР, наиболее важными являются тип ЛС и тип пациентов, которые их используют [8].

Некоторые ЛС, например некоторые виды антибиотиков, могут не вызывать серьезных симптомов. Другие ЛС, такие как химиотерапевтические, противодиабетические препараты, средства для контроля уровня липидов в крови, напротив, могут инициировать развитие довольно значимого симптомокомплекса. Тем не менее серьезные НР могут наблюдаться и при приеме часто используемых в повседневной жизни и хорошо известных ЛС. Например, многие пациенты могут полагать, что парацетамол является безопасным ЛС, прием которого не будет сопровождаться развитием НР. На деле же этот анальгетик может вызывать опасные побочные эффекты и НР в высоких дозах, особенно со стороны печени [9].

Тип пациентов, принимающих ЛС, также считается очень важным фактором при рассмотрении побочных эффектов и НР лекарств. Люди по-разному реагируют на ЛС в зависимости от возраста и пола [10, 11]. Кроме того, есть группы пациентов, которые нуждаются в большем внимании и осторожности при использовании ЛС, например, беременные женщины, пожилые люди и дети.

ЛЕКАРСТВЕННАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ И ПОЛИМОРБИДНОСТЬ У ПОЖИЛЫХ ЛЮДЕЙ

Пожилые люди (лица в возрасте ≥65 лет) представляют собой наиболее быстро увеличивающийся сегмент население западных стран. Ожидается, что в 2030 г. население Европы в возрасте ≥65 лет увеличится до 23%, а в США – до 20% [10]. Такие демографические изменения приводят к прогрессивному росту количества пожилых людей, живущих с ≥2 хроническими заболеваниями одновременно и сложными состояниями здоровья, также называемыми «гериатрические синдромы». Подобные пациенты нуждаются в приеме сразу нескольких ЛС, число которых зачастую превышает 5 (полипрагмазия). Отметим, что, наблюдаемая картина во многом обусловлена большими успехами в терапии сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ), позволившими снизить популяционный уровень кардиоваскулярной заболеваемости и смертности; вследствие этого в настоящее время многие больные выживают после инфарктов или инсультов и продолжают жить с сердечной недостаточностью различной этиологии.

Безусловно, пожилой возраст служит мощным фактором кардиоваскулярного риска, поскольку старение вызывает множественные структурные и функциональные изменения в сердечно-сосудистой системе, способные повышать предрасположенность стареющих людей к развитию ССЗ [12, 13]. Так, известно, что частота ССЗ увеличивается с 65–70% у лиц в возрасте 60–79 лет до 79–86% в возрасте ≥80 лет [10]. При этом распространенность артериальной гипертензии (АГ), гиперхолестеринемии, ишемической болезни сердца, сахарного диабета и сердечной недостаточности, по данным базы данных Medicare, включающей 46,3 млн пожилых людей, составляет 61, 48, 38, 28 и 17% соответственно [10]. Интересно, что, согласно тому же источнику, 27% пациентов с АГ и около 65% пациентов с сердечной недостаточностью имеют ≥5 сопутствующих хронических заболеваний [10].

В соответствии с современными представлениями наличие у больного двух и более заболеваний, взаимосвязанных или не взаимосвязанных между собой патогенетически и патофизиологически, именуется терминами «коморбидность» или «полиморбидность» соответственно. Наряду с различными аспектами лекарственной безопасности они рассматриваются как важные составляющие рациональной фармакотерапии [3, 14]. При этом, по данным систематического обзора, направленного на изучение сочетаний и подтипов «множественных» заболеваний и включившего более 70 млн пациентов из 12 стран, среди разных возрастных групп наиболее частым фенотипом коморбидности является именно кардиометаболический фенотип, характеризующийся сочетанием у больного сердечно-сосудистых и метаболических состояний [15].

Таким образом, высокая распространенность ССЗ и кардиометаболической коморбидности у пожилых людей делают сердечно-сосудистые ЛС одними из наиболее часто используемых препаратов в этой популяции. Согласно данным национального проекта США National Social Life, Health and Aging Project home medication survey, к ЛС, наиболее часто назначаемым пожилым людям, относятся антитромбоцитарные препараты, статины, сахароснижающие препараты, бета-блокаторы, ингибиторы ангиотензинпревращающего фермента, блокаторы рецепторов ангиотензина II, диуретики, блокаторы кальциевых каналов и антикоагулянты [16, 17].

Вместе с тем у пожилых пациентов с ССЗ зачастую имеются и другие заболевания, не связанные с сердечно-сосудистой системой. В случае наличия таких патологий их следует лечить теми ЛС, которые могут улучшить симптомы и исходы, не усугубляя при этом течение ССЗ, что, к сожалению, не всегда представляется возможным.

Полиморбидность усложняет клиническую картину, диагностику и принятие решений, способствует «фрагментарности» медицинской помощи и значимому снижению качества жизни пациентов, а также ускорению процессов старения и повышению рисков развития летального исхода [18, 19]. Кроме того, полиморбидность осложняет медикаментозное лечение (полипрагмазия) и повышает риск НР на лекарства, взаимодействий между ЛС, а также взаимодействий между ЛС и сопутствующей патологией. Действительно, более одной пятой пожилых людей с полиморбидностью получают ЛС, которые могут неблагоприятно отражаться на сопутствующих состояниях [10]. К примеру, нестероидные противовоспалительные препараты и некоторые противоопухолевые препараты могут ухудшать течение АГ (например, ингибиторы фактора роста эндотелия сосудов, понатиниб) и сердечной недостаточности (антрациклины, карфилзомиб, циклофосфамид, доцетаксел, сунитиниб, трастузумаб) [20], а введение бета-адреноблокаторов у пациентов с сердечной недостаточностью, АГ или фибрилляцией предсердий ухудшает течение хронической обструктивной болезни легких [10]. Таким образом, при назначении ЛС пожилым полиморбидным пациентам с ССЗ обязательно следует учитывать влияние медикаментозной терапии на сопутствующие заболевания.

ЛЕКАРСТВЕННАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ И ПОЛИМОРБИДНОСТЬ У ЛИЦ МОЛОДОГО И СРЕДНЕГО ВОЗРАСТА

Проблема подбора рациональной фармакотерапии затрагивает не только возрастную группу ≥65 лет, но и пациентов молодого и среднего возраста.

В настоящее время наблюдается тенденция к тому, что ССЗ молодеют, и все больше лиц молодого возраста имеют несколько сопутствующих заболеваний. Причем у этих пациентов так же, как и у пожилых, довольно часто отмечается наличие кардиометаболического фенотипа коморбидности/полиморбидности, что опять же приводит клинициста к необходимости решать задачи, связанные с лекарственной безопасностью и полипрагмазией. Кроме того, имеются сведения, что две трети всех случаев полипрагмазии приходится на лиц моложе 70 лет [21]. Высокая распространенность коморбидности АГ и ожирения среди людей в возрасте 25–64 лет наглядно продемонстрирована в исследовании «Эпидемиология сердечно-сосудистых заболеваний и их факторов риска в регионах Российской Федерации» (ЭССЕ-РФ) [22]: встречаемость АГ среди мужчин с абдоминальным ожирением, ожирением I, II и III степени составила 65, 64,6, 66,1 и 71,9% соответственно, среди женщин – 53, 51,4, 60,6 и 67,8% соответственно. При этом между ожирением и АГ наблюдалась статистически значимая взаимосвязь как у лиц мужского (отношение шансов (ОШ) 2,71; 95% доверительный интервал (ДИ): 2,42–3,02; р <0,05), так и женского пола (ОШ 2,52; 95% ДИ: 2,32–2,75; р <0,05) [22].

РАЦИОНАЛЬНАЯ ФАРМАКОТЕРАПИЯ АРТЕРИАЛЬНОЙ ГИПЕРТЕНЗИИ У ПОЛИМОРБИДНЫХ БОЛЬНЫХ

ССЗ представляют собой группу тесно взаимосвязанных заболеваний, поскольку одно из них может возникать как осложнение другого. Следовательно, пациенты с ССЗ в принципе склонны к полиморбидным состояниям и приему нескольких лекарственных препаратов, что, в свою очередь, подвергает их различным нагрузкам, связанным с ЛС [23, 24].

Хорошо известно, что АГ выступает одним из ведущих факторов риска ССЗ [25] и вместе с тем может рассматриваться как самостоятельное заболевание, способное стать причиной развития у пациента коморбидного фона [14]. Последнее подтверждается высокой частотой встречаемости комбинации АГ с ишемической болезнью сердца, хронической сердечной недостаточностью, хронической болезнью почек и фибрилляцией предсердий [3, 14, 25].

На сегодняшний день «идеального» препарата для лечения АГ у полиморбидных/коморбидных больных не существует [14]. Каждый класс ЛС имеет свои показания и противопоказания, которые должны учитываться лечащим врачом при подборе рациональной фармакотерапии для каждого конкретного больного. В то же время важно отметить, что при выборе фармакотерапии врачу следует ориентироваться не только на профиль эффективности и безопасности ЛС, но и наличие у них органопротективных свойств, которые при лечении полиморбидных/коморбидных больных могут помочь снизить вероятность полипрагмазии и связанных с нею рисков развития НР.

В качестве примера подбора рациональной фармакотерапии АГ полиморбидному пациенту приведем показательный клинический случай.

ОПИСАНИЕ КЛИНИЧЕСКОГО СЛУЧАЯ

Пациент М., 52 года, работник железнодорожного транспорта, обратился в ведомственную поликлинику с жалобами на ноющую боль в затылочной области и «звездное небо» в глазах, возникающие при повышении артериального давления (АД) свыше 150/90 мм рт.ст., а также на отечность голеней и стоп.

Данные анамнеза заболевания: пациент около 2 лет страдает АГ с максимальным подъемом АД до 170/110 мм рт.ст., адаптирован к АД 120/80 мм рт. ст. Инфаркт, инсульт, нарушения ритма отрицает. Регулярно у врача-кардиолога не наблюдается, но 1 раз в год проходит профилактический осмотр, на одном из которых и была выявлена АГ. После этого пациенту была назначена терапия эналаприлом 5 мг/сут, который он принимал регулярно. Не курит.

Семейный анамнез: мать страдает сахарным диабетом 2-го типа.

Эпиданамнез и аллергологический анамнез: не отягощены.

Данные объективного осмотра: состояние относительно удовлетворительное, индекс массы тела 31,5 кг/м2, окружность талии 103 см. Кожные покровы нормальной окраски, цианоза нет, видимые слизистые чистые, розовой окраски; пастозность обоих голеней. Частота дыхательных движений 17 в минуту, дыхание равномерное, над легкими легочный перкуторный звук, при аускультации легких дыхание везикулярное. Органы кровообращения: верхушечный толчок не пальпируется, пульс 62 удара в минуту, симметричный, ритмичный, напряжен, удовлетворительного наполнения. АД на правом плече 155/90 мм рт.ст., на левом – 150/90 мм рт.ст. Границы относительной сердечной тупости не расширены. При аускультации: тоны сердца приглушены, ритмичные, акцент 2-го тона над аортой. Живот при пальпации мягкий, безболезненный. Печень пальпируется на 1 см из-под края реберной дуги, при перкуссии вертикальный размер печени по срединноключичной линии 10 см, свободной жидкости в брюшной полости нет. Поясничная область при поколачивании безболезненная с обеих сторон.

Результаты лабораторного обследования: выявлено повышение уровня общего холестерина до 5,1 ммоль/л, липопротеинов низкой плотности – до 3,7 ммоль/л. Креатинин в пределах нормальных значений, расчетная скорость клубочковой фильтрации 68 мл/мин/1,73 м2.

Результаты инструментального обследования: признаки гипертрофии левого желудочка, ангиопатия сетчатки.

В связи с недостижением целевого уровня АД пациенту была показана смена антигипертензивной терапии. Учитывая наличие ожирения (как конституционального, так и абдоминального), дислипидемии, поражения органов мишеней антигипертензивными препаратами выбора для лечения АГ в данном случае должны быть метаболически нейтральные ЛС с органопротективными свойствами.

Согласно российским клиническим рекомендациям по АГ (2020) [25], начинать терапию этого заболевания рекомендовано с комбинации ЛС. Пациенту был назначен прием блокатора рецепторов ангиотензина II валсартан в дозе 40 мг 2 раза/ сут в сочетании с тиазидоподобным диуретиком индапамидом в дозе 2,5 мг/сут утром (Индап®, Pro.Med.CS Praha), а также розувастатин в дозе 5 мг однократно вечером. Рекомендовано снижение веса и увеличение физической активности.

В динамике через 2 нед на фоне проводимой терапии пациент отметил улучшение общего состояния, жалоб не предъявляет, терапию переносит хорошо, отмечается достижение эффективного контроля уровня АД.

Отметим, что назначенный пациенту препарат Индап® (Pro.Med.CS Praha) является единственным на сегодня дженериком индапамида, который продемонстрировал терапевтическую эквивалентность двум формам оригинального ЛС [26–28]. На территории нашей страны этот препарат используется довольно давно, за это время он зарекомендовал себя как эффективный антигипертензивный препарат с органопротективными свойствами и метаболически нейтральным действием, позволяющими применять его в том числе у пациентов с нарушениями углеводного и липидного обменов. Кроме того, в соответствии с российскими клиническими рекомендациями по АГ (2020) [25], сочетание индапамида с ингибитором АПФ или антагонистом рецепторов ангиотензина II рассматривается как рациональная комбинация, которая также может применяться в сочетании с гиполипидемической и сахароснижающей терапией. Добавим, что препарат Индап® (2,5 мг) выпускается в форме делимой на четыре равные части таблетки по 0,625 мг, применение которой облегчает титрование дозы и способствует повышению приверженности пациентов к терапии [14].

ЛЕКАРСТВЕННАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ ИНДАПАМИДА

Один из важнейших аспектов антигипертензивной терапии – ее переносимость и безопасность. Среди диуретиков, применяемых для лечения АГ, тиазидоподобные диуретики, в частности индапамид, имеют существенные преимущества над диуретиками тиазидного ряда. Так, в объединенном анализе III фазы клинических исследований, включившем 1195 пациентов, продемонстрировано отсутствие значимого влияния индапамида на лабораторные показатели пуринового (мочевая кислота), углеводного (глюкоза) и липидного обмена (липиды) обмена [29]. Кроме того, его метаболическая нейтральность была подтверждена и при лечении пожилых пациентов с сахарным диабетом 2-го типа и микроальбуминурией [30].

При сравнении метаболических эффектов гидрохлортиазида, хлорталидона и индапамида, представленном в Кокрейновском систематическом обзоре, было установлено, что гидро­хлортиазид и хлорталидон влияют на метаболические параметры более выраженно, нежели индапамид [31].

ОРГАНОПРОТЕКТИВНЫЕ СВОЙСТВА ИНДАПАМИДА

Органопротективные свойства индапамида включают его влияние на гипертрофию миокарда левого желудочка, альбуминурию и замедление темпов прогрессирования когнитивных нарушений.

Так, в 6-месячном рандомизированном клиническом исследовании (151 пациент с гипертонической болезнью с диастолическим АД в пределах 95–120 мм рт.ст. и повышенным индексом массы миокарда левого желудочка), посвященному эффекту диуретиков, было показано, что индапамид в дозе 2,5 мг/сут не только вызывал достоверное снижение уровня АД, но и, в отличие от гидрохлоротиазида, приводил к значительному регрессу гипертрофии миокарда левого желудочка [32]. В метаанализе 12 клинических исследований были продемонстрированы схожие результаты: прием индапамида, в отличие от того же гидро­хлортиазида, был статистически значимо ассоциирован со снижением массы миокарда левого желудочка при сравнении с блокаторами ренин-ангиотензин-альдостероновой системы [33].

Нефропротективный эффект индапамида оценивался в многонациональном, многоцентровом, двойном слепом, плацебо-контролируемом рандомизированном исследовании, в котором приняли участие 570 пациентов с сахарным диабетом 2-го типа, гипертонической болезнью и стойкой микроальбуминурией [30]. Участников после 4-недельного вводного периода плацебо рандомизировали на группы для приема индапамида или эналаприла в течение одного года. В результате наблюдалось значительное снижение соотношения «альбумин/креатинин» в моче в двух группах [30]. При этом среднее снижение этого показателя в группах индапамида или эналаприла существенно не различалось и составило 35 и 39% соответственно [30]. Стоит добавить, что для тиазидоподобного диуретика хлорталидона подобного органопротективного свойства не описано [29].

Влияние антигипертензивной терапии в виде комбинации индапамида и периндоприла на когнитивные функции оценивалось в рандомизированном плацебо-контролируемом исследовании PROGRESS [34], в которое вошли 6105 пациентов, перенесших в анамнезе инсульт или транзиторную ишемическую атаку. Средний период наблюдения составил 3,9 года. Когнитивные функции оценивались при помощи шкалы Mini-Mental State Examination score (MMSE). На фоне активного лечения, включающего индапамид, наблюдалось статистически значимое сокращение частоты развития когнитивных нарушений (на 19%; р=0,01), а также уменьшение риска комбинированных исходов деменции с повторным инсультом и снижения когнитивных функций с повторным инсультом на 34% (р=0,03) и 45% (р <0,001) соответственно [34].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, при подборе полиморбидному больному рациональной фармакотерапии необходимо учитывать не только профиль эффективности и безопасности ЛС, но и наличие у них органопротективных свойств. Также необходимо помнить, что степень полипрагмазии и опыт лечения пациентов в настоящее время рассматриваются как очень важные компоненты качества жизни пациентов, связанного с приемом ЛС. При этом решающее значение имеет знание степени полипрагмазии у пациентов с ССЗ, поскольку она представляет собой растущую проблему, ассоциированную с потенциально неправильным назначением ЛС и развитием неблагоприятных последствий для здоровья больного, особенно в группе пожилых людей.


Литература


1. Лекарственно-индуцированные заболевания. Том III: монография. Под общ. ред. Д.А. Сычева, О.Д. Остроумовой; ред. раздела А.И. Кочетков. М.: Прометей, 2022; 566 с.


2. Рекомендации по рациональной фармакотерапии больных сердечно-сосудистыми заболеваниями. Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2009; 6S4: 2–56.


3. Оганов Р.Г., Симаненков В.И., Бакулин И.Г. с соавт. Коморбидная патология в клинической практике. Алгоритмы диагностики и лечения. Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2019; 1: 5–66.


4. Alshammari T.M. Drug safety: The concept, inception and its importance in patients’ health. Saudi Pharm J. 2016; 24(4): 405–12. https://dx.doi.org/10.1016/j.jsps.2014.04.008.


5. Geiling E.M.K., Cannon P.R. Pathologic effects of elixir of sulfanilamide (diethylene glycol) poisoning: a clinical and experimental correlation. Journal of the American Medical Association. 1938; 111(10): 919–26.


6. Wax P.M. Elixirs, diluents, and the passage of the 1938 Federal Food, Drug and Cosmetic Act. Ann Intern Med. 1995; 122(6): 456–61. https://dx.doi.org/10.7326/0003-4819-122-6-199503150-00009.


7. Лукина Ю.В., Дмитриева Н.А., Кутишенко Н.П. с соавт. Взаимосвязь и взаимовлияние аспектов безопасности лекарственного лечения и приверженности терапии у больных сердечно-сосудистыми заболеваниями (по данным амбулаторного регистра «ПРОФИЛЬ»). Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2018; 5: 72–78.


8. Hilmer S.N., McLachlan A.J., Le Couteur D.G. Clinical pharmacology in the geriatric patient. Fundam Clin Pharmacol. 2007; 21(3): 217–30. https://dx.doi.org/10.1111/j.1472-8206.2007.00473.x.


9. Bunchorntavakul C., Reddy K.R. Acetaminophen-related hepatotoxicity. Clin Liver Dis. 2013; 17(4): 587–607. https://dx.doi.org/10.1016/j.cld.2013.07.005.


10. Tamargo J., Kjeldsen K.P., Delpon E. et al. Facing the challenge of polypharmacy when prescribing for older people with cardiovascular disease. A review by the European Society of Cardiology Working Group on Cardiovascular Pharmacotherapy. Eur Heart J Cardiovasc Pharmacother. 2022; pvac005. https://dx.doi.org/10.1093/ehjcvp/pvac005. Online ahead of print.


11. Franconi F., Brunelleschi S., Steardo L., Cuomo V. Gender differences in drug responses. Pharmacol Res. 2007; 55(2): 81–95. https://dx.doi.org/10.1016/j.phrs.2006.11.001.


12. Damluji A.A., Forman D.E., van Diepen S. et al. Older adults in the cardiac intensive care unit: Factoring geriatric syndromes in the management, prognosis, and process of care: A scientific statement from the American Heart Association. Circulation. 2020; 141(2): e6–e32. https://dx.doi.org/10.1161/CIR.0000000000000741.


13. Paneni F., Diaz Canestro C., Libby P. et al. The aging cardiovascular system: understanding it at the cellular and clinical levels. J Am Coll Cardiol. 2017; 69(15): 1952–67. https://dx.doi.org/10.1016/j.jacc.2017.01.064.


14. Трухан Д.И. Рациональная фармакотерапия в реальной клинической практике сквозь призму мультиморбидности и лекарственной безопасности. Клинический разбор в общей медицине. 2020; 2: 29–39.


15. Violan C., Foguet-Boreu Q., Flores-Mateo G. et al. Prevalence, determinants and patterns of multimorbidity in primary care: A systematic review of observational studies. PLoS One. 2014; 9(7): 1–9. https://dx.doi.org/10.1371/journal.pone.0102149.


16. Qato D.M., Wilder J., Schumm L.P. et al. Changes in prescription and over-the-counter medication and dietary supplement use among older adults in the United States, 2005 vs 2011. JAMA Intern Med. 2016; 176(4): 473–82. https://dx.doi.org/10.1001/jamainternmed.2015.8581.


17. Schwartz J.B., Schmader K.E., Hanlon J.T. et al. Pharmacotherapy in older adults with cardiovascular disease: Report from an American College of Cardiology, American Geriatrics Society, and National Institute on Aging Workshop. J Am Geriatr Soc. 2019; 67(2): 371–80. https://dx.doi.org/10.1111/jgs.15634.


18. Dunlay S.M., Chamberlain A.M. Multimorbidity in older patients with cardiovascular disease. Curr Cardiovasc Risk Rep. 2016; 10: 3. https://dx.doi.org/10.1007/s12170-016-0491-8.


19. Rich M.W., Chyun D.A., Skolnick A.H. et al. Knowledge gaps in cardiovascular care of older adults: A scientific statement from the American Heart Association, American College of Cardiology, and American Geriatrics Society: Executive summary. J Am Geriatr Soc. 2016; 64(11): 2185–92. https://dx.doi.org/10.1111/jgs.14576.


20. Zamorano J.L., Lancellotti P., Rodriguez Munoz D. et al. 2016 ESC Position Paper on cancer treatments and cardiovascular toxicity developed under the auspices of the ESC Committee for Practice Guidelines: The Task Force for cancer treatments and cardiovascular toxicity of the European Society of Cardiology (ESC). Eur Heart J. 2016; 37(36): 2768–801. https://dx.doi.org/10.1093/eurheartj/ehw211.


21. Hovstadius B., Astrand B., Petersson G. Dispensed drugs and multiple medications in the Swedish population: An individual-based register study. BMC Clin Pharmacol. 2009; 9: 11. https://dx.doi.org/10.1186/1472-6904-9-11.


22. Баланова Ю.А., Шальнова С.А., Деев А.Д. и др. Ожирение в российской популяции – распространенность и ассоциации с факторами риска хронических неинфекционных заболеваний. Российский кардиологический журнал. 2018; 6: 123–130.


23. Derington C.G., Gums T.H., Bress A.P. et al. Association of total medication burden with intensive and standard blood pressure control and clinical outcomes: A secondary analysis of SPRINT. Hypertension. 2019; HYPERTENSIONAHA11912907. https://dx.doi.org/10.1161/HYPERTENSIONAHA.119.12907. Online ahead of print.


24. Laslett L.J., Alagona P. Jr, Clark B.A. 3rd et al. The worldwide environment of cardiovascular disease: prevalence, diagnosis, therapy, and policy issues: a report from the American College of Cardiology. J Am Coll Cardiol. 2012; 60(25 Suppl): S1–S49. https://dx.doi.org/10.1016/j.jacc.2012.11.002.


25. Артериальная гипертензия у взрослых. Клинические рекомендации 2020. Российский кардиологический журнал. 2020; 3: 149–218.


26. Деев А.Д., Марцевич С.Ю., Кутишенко Н.П. с соавт. Изучение эффективности и переносимости препарата ИНДАП в сравнении с препаратами АРИФОН и АРИФОН ретард у больных мягкой и умеренной артериальной гипертонией, назначаемых как в виде монотерапии, так и в комбинации с ингибиторами АПФ. Многоцентровое, открытое, рандомизированное перекрестное исследование. Российский кардиологический журнал. 2006; 2: 73–77.


27. Деев А.Д., Марцевич С.Ю., Бобкова Л.П. с соавт. Терапия артериальной гипертонии I и II степени. Оценка терапевтической эквивалентности генерика индапамида в сравнении с обычной и ретардированной формой оригинального препарата. Справочник поликлинического врача. 2006; 5: 33–37.


28. Кутишенко Н.П., Якусевич В.В., Деев А.Д. с соавт. Оценка терапевтической эквивалентности оригинального индапамида и индапамида-дженерика у больных артериальной гипертонией с помощью рандомизированного перекрестного исследования. Рациональная фармакотерапия в кардиологии. 2007;2: 26–30.


29. Ostroumova O.D., Polyakova O.A., Listratova A.I. et al. Thiazide and thiazide-like diuretics: how to make the right choice? Kardiologiia. 2022; 62(1): 89–97. https://dx.doi.org/10.18087/cardio.2022.1.n1862.


30. Marre M., Puig J.G., Kokot F. et al. Equivalence of indapamide SR and enalapril on microalbuminuria reduction in hypertensive patients with type 2 diabetes: the NESTOR Study. J Hypertens. 2004; 22(8): 1613–22. https://dx.doi.org/10.1097/01.hjh.0000133733.32125.09.


31. 3Musini V.M., Nazer M., Bassett K. et al. Blood pressure-lowering efficacy of monotherapy with thiazide diuretics for primary hypertension. Cochrane Database Syst Rev. 2014; 5: 1–185. https://dx.doi.org/10.1002/14651858.CD003824.pub2.


32. Senior R., Imbs J.L., Bory M. et al. Indapamide reduces hypertensive left ventricular hypertrophy: an international multicenter study. J Cardiovasc Pharmacol. 1993; 22 Suppl 6: S106–S110.


33. Roush G.C., Abdelfattah R., Song S. et al. Hydrochlorothiazide and alternative diuretics versus renin-angiotensin system inhibitors for the regression of left ventricular hypertrophy: a head-to-head meta-analysis. J Hypertens. 2018; 36(6): 1247–55. https://dx.doi.org/10.1097/HJH.0000000000001691.


34. Tzourio C., Anderson C., Chapman N. et al. Effects of blood pressure lowering with perindopril and indapamide therapy on dementia and cognitive decline in patients with cerebrovascular disease. Arch Intern Med. 2003; 163(9): 1069–75. https://dx.doi.org/10.1001/archinte.163.9.1069.


Об авторах / Для корреспонденции


Ольга Александровна Полякова, врач-терапевт, ассистент кафедры терапии и полиморбидной патологии
им. академика М.С. Вовси ФГБОУ ДПО «Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования» Минздрава России. Адрес: 125993, г. Москва, ул. Баррикадная, д. 2/1, стр. 1. E-mail: docpolyakova.olga@gmail.com. ORCID: http://orcid.com/0000-0003-0491-8823
Ольга Дмитриевна Остроумова, д.м.н., профессор, зав. кафедрой терапии и полиморбидной патологии
имени академика М.С. Вовси ФГБОУ ДПО «Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования» Минздрава России. Адрес: 125993, г. Москва, ул. Баррикадная, д. 2/1, стр. 1. E-mail: ostroumova.olga@mail.ru. ORCID: http://orcid.com/0000-0002-0795-8225
Александр Владимирович Араблинский, д.м.н., профессор кафедры терапии и полиморбидной патологии им. академика М.С. Вовси ФГБОУ ДПО «Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования» Минздрава России, зав. отделением рентгенхирургических методов диагностики и лечения ГБУЗ «Городская клиническая больница им. С.П. Боткина Департамента здравоохранения города Москвы». Адрес: 125993, г. Москва,
ул. Баррикадная, д. 2/1, стр. 1. ORCID: https://orcid.org/0000 0002 2117 5016. eLibrary SPIN-код: 5221-4250


Похожие статьи


Бионика Медиа