Vascular wall rigidity in chronic obstructive pulmonary disease patients


DOI: https://dx.doi.org/10.18565/therapy.2021.8.54-64

Vysotskaya N.V., Li V.V., Zadionchenko V.S., Adasheva T.V., Dolbin S.S., Timofeeva N.Yu.

A.I. Evdokimov Moscow State University of Medicine and Dentistry of the Ministry of Healthcare of Russia
Abstract. Nowadays, the interaction between chronic obstructive pulmonary disease (COPD) and cardiovascular disease (CVD) is in no doubt.
The aim of the study was to study the parameters of the daily profile of the vascular wall rigidity and assess the interaction with indicators of the functional state of lungs in patients with COPD of varying severity.
Material and methods. 96 patients with COPD without concomitant cardiovascular diseases (CVD) at the age of 40–75 years were examined. In accordance with the classification of COPD severity (GOLD 1–4), 4 groups of patients were identified. The participants underwent general clinical examination, spirometry, 24-hour pulse oximetry, and 24-hour measurement of vascular wall stiffness.
Results. An increase in the average daily, daytime and nighttime values of aortal pulse wave velocity (PWVao) was revealed with COPD progression: the highest values were observed in the GOLD group 4. The correlation between PWVao and FEV1 (r=-0,454; p <0,001) and SpO2 (r=-0,380; p=0,004) was fixed. The predictive value of FEV1: Wald χ2 = 7,195 (p=0,008) and SpO2: Wald χ2=5,624 (p =0,01). Average daily and nighttime variability indexes of PWVao (var. PWVao) in the GOLD 4 group were significantly higher than in the GOLD 1 group. The correlation relationship of var. PWVao with FEV1 (r=-0,300; p=0,007) and Evd (r=-0,412; p=0,001) was revealed. Prognostic value of Evd: χ2 Wald=7,925 (p=0,006); FEV1: Wald’s χ2=6,895 (p=0,007); SpO2: Wald χ2=4,264 (p=0,02). The study of the circadian rhythm of arterial stiffness (AR) revealed the highest values in the GOLD groups 2 and 4. In the GOLD 2 group, a significant increase in PWVao and its variability during the daytime, augmentation index (Aix), Aix variability (Aix) and arterial stiffness index were revealed (ASI) at night time. In the GOLD 4 group, higher values of PWVao var. were determined during daytime, and Aix and var. Aix at night time.
Conclusion. During the study process it was revealed an increase in vascular wall stiffness and AR circadian rhythm disorder as the severity of COPD progressed. Along with the traditional risk factors for PWVao increase (age, BMI, heart rate, SBP and DBP), the influence of the saturation level and FEV1 was revealed. The correlation between var. PWVao and Evd, FEV1 and SpO2 was determined. The results may indicate a negative effect of COPD functional parameters at AR parameters, which may be one of the reasons for the formation of CVD in patients with COPD.

ВВЕДЕНИЕ

В настоящее время взаимосвязь хронической обструктивной болезни легких (ХОБЛ) и сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ) не вызывает сомнения. В соответствии с рекомендациями Американской кардиологической ассоциации (American Heart Association, AHA) 2015 г., исследование состояния сосудистой стенки обладает важной прогностической ценностью при оценке рисков ССЗ [1]. Повышение артериальной ригидности у больных ХОБЛ может быть рассмотрено как системное проявление данного заболевания и выступать одним из механизмов формирования взаимосвязи ХОБЛ и ССЗ [2]. Основными показателями артериальной жесткости служат скорость распространения пульсовой волны в аорте (PWVao) и индекс аугментации (Aix).

Широкомасштабное клиническое исследование SUMMIT продемонстрировало, что повышение PWVao у пациентов с ХОБЛ было независимым предиктором смертности или развития сердечно-сосудистых событий [3]. В ряде исследовательских работ выявлено негативное влияние ухудшения функциональных показателей легких на параметры артериальной жесткости у пациентов с ХОБЛ [4–16]. Так, в исследовании ARCADE показано повышение PWVao у больных ХОБЛ с признаками умеренной бронхиальной обструкции во всех возрастных группах по сравнению с контрольной группой [12].

Патогенетические механизмы повышения жесткости сосудистой стенки по-прежнему мало изучены. Одним из основных факторов у пациентов с ХОБЛ может выступать гипоксия, которая оказывает опосредованное влияние на увеличение артериальной ригидности через интенсификацию воспалительных и оксидативных процессов [13, 14]. Обсуждаемым остается вопрос о влиянии степени выраженности эмфиземы на изменение параметров жесткости сосудистой стенки. В раннем исследовании McAllister D.A. et al. выявлена взаимосвязь между степенью эмфиземы и повышением жесткости сосудистой стенки [17]. Однако в более поздних работах данная зависимость не подтвердилась [18, 19]. Следует отметить, что в проблемах взаимосвязи жесткости сосудистой стенки и показателей функционального состояния легких у пациентов с ХОБЛ сохраняются определенные противоречия, и этой теме посвящено сравнительно небольшое количество исследований.

Особый интерес представляет оценка изменений параметров артериальной ригидности в течение суток и их вариабельность у данной группы пациентов. Исследовательские работы по этой проблеме носят единичный характер. По мнению отечественных авторов, чрезмерные суточные колебания (аналогично показателям суточного мониторирования артериального давления) и повышение вариабельности показателей жесткости сосудистой стенки могут способствовать развитию ССЗ у больных ХОБЛ [20, 21].

Целью предлагаемого исследования стало изучение параметров жесткости сосудистой стенки, их вариабельности и циркадного ритма с оценкой взаимосвязей с показателями функционального состояния легких у больных ХОБЛ.

МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ

Сравнительное поперечное исследование у 96 больных ХОБЛ проведено на базе государственного амбулаторно-поликлинического учреждения. Протокол исследования одобрен Этическим комитетом ФГБОУ ВО «МГМСУ им. А.И. Евдокимова» Минздрава России.

Критерии включения

1. Мужчины и женщины в возрасте от 40 до 75 лет.

2. ХОБЛ 1–4-й степеней тяжести (GOLD).

3. Наличие информированного согласия на участие в исследовании.

Критерии невключения

1. Стенокардия напряжения.

2. Инфаркт миокарда/острое нарушение мозгового кровообращения в анамнезе.

3. Нарушения сердечного ритма.

4. Хроническая сердечная недостаточность.

5. Артериальная гипертензия (АГ) 2‒3 степеней.

6. Сахарный диабет 1-го и 2-го типа.

7. Хроническая болезнь почек.

8. Индекс массы тела (ИМТ) ≥30 кг/м2.

9. Среднетяжелое/тяжелое обострение ХОБЛ в предшествующие 30 дней.

10. Онкологическое заболевание.

Фармакотерапия ХОБЛ включала использование длительно действующих бронходилататоров (антихолинергических и/или β2-агонистов); по поводу сопутствующей АГ 1-й степени пациенты получали монокомпонентную терапию ингибиторами АПФ, антагонистами рецепторов ангиотензина I или тиазидными диуретиками.

Всем больным проводились измерения антропометрических параметров (рост, вес, расчет ИМТ по Кетле), офисного артериального давления (АД) по методу Короткова, уровня холестерина, креатинина и глюкозы в плазме крови натощак.

Для комплексной оценки симптомов и выраженности одышки применялись оценочный тест по ХОБЛ (COPD Assessment Test, CAT) и модифицированная шкала одышки (Modified Medical Research Council Dyspnea Scale, mMRC).

Исследование вентиляционной функции легких выполнялось на бодиплетизмографе волюметрического типа Master Lab компании Erich Jeger (Германия) методами спирографии с компьютерным расчетом показателей. Полученные показатели оценивались в соответствии с рекомендациями GOLD (Global Initiative for Chronic Obstructive Lung Disease) 2018 г. Суточная пульсоксиметрия для оценки среднесуточного уровня сатурации проводилась с использованием пульсоксиметра MIROxi (Италия).

Жесткость сосудистой стенки измерялась с помощью диагностической системы BPLab МнСДП-2 Vasotens «Петр Телегин» (Россия). Исследования выполняли в течение 24 ч.

В ходе исследования определялись среднесуточные, дневные и ночные значения РWVao, Aix, индекса ригидности артерий (ASI) и вариабельность данных параметров (вар. РWVao, вар. Aix, вар. ASI) в течение суток.

Анализ данных осуществлялся с помощью статистического пакета программ SPSS 22.0. Перед началом расчетов выполнялась проверка на нормальность распределения посредством двухстороннего критерия согласия Колмогорова–Смирнова и проверка на равенство дисперсий методом Ливена. Большинство выборок не соответствовало критериям нормальности, в связи с чем использовались статистические методы для непараметрических распределений. Для выявления статистических различий между группами сравнения применялся критерий Манна–Уитни. Данные представлены в виде медианы, 25-го и 75-го квартилей. Проводился множественный корреляционный анализ с поправкой на пол, возраст и АД с использованием коэффициента ранговой корреляции Спирмена (r). Выполнялась логистическая регрессия, зависимые переменные сводились к дихотомическому типу. Статистически значимыми считались различия при p <0,05.

РЕЗУЛЬТАТЫ

В зависимости от степени тяжести ХОБЛ были сформированы 4 группы пациентов (табл. 1). При сопоставлении клинико-демографических показателей исследуемых групп установлено статистически значимое повышение возраста у пациентов 2-й группы в сравнении с 1-й и 4-й группами (p=0,041; p=0,007 соответственно). Показатели возраста у больных 3-й группы значимо превышали параметры 1-й группы (p=0,01). Пациенты 2-й группы имели более высокие значения ИМТ по сравнению с пациентами 3-й и 4-й групп (p=0,015; p=0,003 соответственно).

57-1.jpg (495 KB)

Кроме закономерных достоверных межгрупповых различий объема форсированного выдоха за 1-ю секунду (ОФВ1), выявлены статистически значимые различия емкости вдоха (Евд), величина которой была минимальной у больных 4-й группы по сравнению c остальными группами (p <0,001). Среднесуточные показатели пульсоксиметрии (SpO2) в группах носили сопоставимый характер, кроме больных 4-й группы, у которых величина этого показателя была ниже, чем в 1-й группе (p=0,02). Выраженность симптомов и одышки, согласно опросникам CAT и mMRC, у пациентов 4-й группы значимо превышала аналогичные показатели 1-й, 2-й и 3-й групп. Максимальная сопоставимая частота обострений ХОБЛ отмечалась во 2-й и 4-й группах, достоверно превышая данные 1-й и 3-й групп.

Показатели систолического артериального давления (САД) в исследуемых группах соответствовали целевому уровню, у больных 2-й группы величина этого параметра достоверно превышала значения в 3-й и 4-й группах (p=0,05; p=0,012). Показатели индекса курения, уровней глюкозы у изучаемых пациентов не имели достоверных межгрупповых различий. Наиболее высокий уровень холестерина отмечался в 1-й группе, низкий – в 3-й при отсутствии клинически значимого повышения во всех группах. Среднесуточные значения частоты сердечных сокращений (ЧСС) у больных 4-й группы оказались достоверно выше по сравнению с 1-й, 2-й и 3-й группами (p=0,015, p=0,008; p=0,023 соответственно).

При проведении суточного мониторирования параметров жесткости сосудистой стенки у больных исследуемых групп было обнаружено повышение PWVao по мере усугубления степени тяжести ХОБЛ (табл. 2). Наиболее высокие среднесуточные показатели были выявлены у пациентов 2-й и 4-й групп по сравнению с 1-й группой (p=0,016; p=0,005 соответственно). В дневное и ночное время наиболее высокие показатели также отмечались у пациентов 4-й группы по сравнению с 1-й группой (p=0,016; p=0,02 соответственно). Среднесуточная вариабельность PWVao была выше у пациентов 4-й группы относительно 1-й группы (p=0,004). В ночные часы этот показатель был выше у пациентов 4-й группы по сравнению с 1-й и 3-й группами (p=0,001; p=0,002 соответственно) и у больных 2-й группы относительно 1-й группы (p=0,019).

59-1.jpg (533 KB)

При анализе межгрупповых различий Aix среднесуточные и ночные значения у пациентов 4-й группы достоверно превышали показатели 1-й группы (p=0,045; p=0,025 соответственно). Достоверные межгрупповые различия Aix в дневные часы отсутствовали. Среднесуточная, дневная и ночная вариабельность Aix была достоверно выше у пациентов 4-й группы по сравнению с 1-й группой (p=0,047; p=0,027; p=0,045 соответственно).

Более высокие среднесуточные показатели ASI выявлены у пациентов 2-й и 4-й групп по сравнению с 1-й группой (p=0,037; p=0,011 соответственно). Значения ASI в дневное время у больных 4-й группы в сопоставлении с 1-й и 3-й группами оказались достоверно выше (p=0,007; p=0,032 соответственно); в ночное время достоверно более высокие значения этого параметра зафиксированы у пациентов 2-й и 4-й групп относительно 1-й группы (p=0,011; p=0,004 соответственно). Вариабельность ASI в 4-й группе превышала значения: а) 1-й, 2-й и 3-й групп (p=0,004; p=0,024; p=0,01 соответственно) в течение суток; б) 1-й и 3-й групп (p=0,005; p=0,028 соответственно) в дневные часы; в) 1-й группы (p=0,013) в ночное время.

При исследовании внутригрупповых различий дневных и ночных параметров жесткости сосудистой стенки у больных 1-й группы установлены достоверно более высокие значения вариабельности PWVao в дневное время по сравнению с ночным (р <0,001).

У пациентов 2-й группы выявлены наибольшие значения PWVao в дневное время по сравнению с ночным (р=0,022), а также достоверно более высокие показатели вариабельности PWVao в дневное время по сравнению с ночным (р=0,005); максимальные значения Aix и вариабельности Aix в ночное время по сравнению с дневным (р <0,001; р=0,042 соответственно); достоверно более высокие значения ASI в ночное время по сравнению с дневными (р=0,02).

В 3-й группе определялось достоверное превышение Aix в ночные часы по сравнению с дневными значениями (р=0,042). В 4-й группе установлены достоверно более высокие показатели вариабельности PWVao в дневное время по сравнению с ночным (р <0,001), Aix и вариабельности Aix в ночное время по сравнению с дневным (р=0,001; p=0,009 соответственно).

60-1.jpg (441 KB)

При проведении корреляционного анализа взаимосвязи среднесуточных показателей мониторирования артериальной ригидности (СМАР) (табл.3), помимо корреляций с традиционными факторами (возраст, ИМТ, САД, ДАД), обнаружены следующие взаимосвязи: умеренная обратная зависимость PWVao с ОФВ1 (r=-0,454, p <0,001; рис. 1), умеренная прямая зависимость с ЧСС (r=0,523, p <0,001), обратная умеренная зависимость с SpO2 (r=-0,380, p=0,004) соответственно (рис. 2). Также выявлена умеренная обратная зависимость вар. PWVao с ОФВ1 (r=-0,300, p=0,007), с Евд (r=- 0,412, p=0,001) (рис. 3) и прямая умеренная взаимосвязь с ЧСС (r=0,523, p <0,001). Выявлена умеренная обратная зависимость вариабельности ASI с ОФВ1 (r=-0,416, p=0,006).

61-1.jpg (67 KB)

С учетом выявленных корреляционных взаимосвязей для оценки степени влияния функциональных характеристик ХОБЛ на параметры жесткости сосудистой стенки (PWVao) проведена логистическая регрессия. Построена математическая модель с процентом согласия 91,2%, которая, помимо традиционных факторов (возраст, ИМТ, САД, ДАД), влияющих на показатели жесткости артериальной стенки, включала показатели SpO2, ОФВ1 (табл. 4). Согласно полученным результатам, кроме значимого влияния на PWao показателей возраста (χ2 Вальда=13,196; р <0,001), ИМТ (χ2 Вальда=11,466; р <0,001), САД (χ2 Вальда=8,624; р=0,004), ДАД (χ2 Вальда=7,872; р=0,004), установлено участие ОФВ1 (χ2 Вальда=7,195; p=0,008) и SpO2 (χ2 Вальда=5,624; p=0,01). Достоверного влияния Евд на PWVao не обнаружено.

61-2.jpg (117 KB)

Построена математическая модель для оценки степени влияния вышеперечисленных факторов на вариабельность PWVao (табл. 5; процент согласия модели 86,2%). Получены данные, свидетельствующие о значимом влиянии на вариабельность PWVao, кроме ДАД (χ2 Вальда=11,384; р <0,001), возраста (χ2 Вальда=10,842; р <0,001), ЧСС (χ2 Вальда=10,328; р <0,001), САД (χ2 Вальда=8,875; р=0,003), таких параметров, как Евд (χ2 Вальда=7,975; р=0,006), ОФВ1 (χ2 Вальда=6,895; p=0,007) и SpO2 (χ2 Вальда=4,264; p=0,02).

61-3.jpg (139 KB)

ОБСУЖДЕНИЕ

Проведенное исследование показателей жесткости сосудистой стенки у больных ХОБЛ продемонстрировало повышение среднесуточных, дневных и ночных значений PWVao по мере усугубления степени тяжести ХОБЛ. Достоверные различия выявлены у пациентов 4-й группы (GOLD 4) по сравнению с пациентами 1-й (GOLD 1) группы. Полученные результаты согласуются с литературными данными: в исследовании ARCADE повышение PWVao у пациентов с ХОБЛ определялось во всех возрастных группах по сравнению с контрольной группой лиц [12]. В работе Inomoto A. et al. отмечено увеличение PWVao по мере снижения ОФВ1 [7]. При выполнении корреляционного анализа помимо очевидных взаимосвязей с традиционными предикторами повышения жесткости сосудистой стенки, такими как возраст, ИМТ, ЧСС, САД и ДАД, выявлена умеренная обратная взаимосвязь PWVao с ОФВ1 (r= -0,454, p <0,001) и SpO2 (r= -0,380, p=0,004).

Результаты проведенной логистической регрессии с предикторной оценкой ОФВ1 и SpO2 могут быть расценены как свидетельство в пользу участия нарушения бронхиальной проходимости и гипоксии в увеличении жесткости сосудистой стенки у больных ХОБЛ, наряду с возрастом, ИМТ, САД и ДАД. Одним из механизмов, объясняющим взаимосвязь повышения жесткости сосудистой стенки и степени бронхиальной обструкции является эластолизис – снижение количества и разрушения эластического компонента как в бронхолегочной cистеме, так и в сосудах эластического типа [22, 23]. Возрастная инволюция эластина и повышение жесткости коллагена, а также каскады патологических реакций, наиболее значимыми из которых являются воспалительный, протеазный и оксидативный сдвиги, также лежат в основе повышения артериальной ригидности [24]. Немаловажным фактором, оказывающим влияние на жесткость сосудистый стенки у пациентов с ХОБЛ, может служить и степень гипоксии. Полученные результаты согласуются с данными литературы о роли гипоксии в увеличении артериальной жесткости. По мнению отечественных ученых, в ответ на нарастающую степень гипоксии сосуды реагируют комплексом изменений, в результате которых происходит гипертрофия и гиперплазия эндотелия, субэндотелиального слоя, гладкомышечных клеток, а также повышение содержания коллагена [14]. В работе М.А. Макаровой с соавт. подтверждается роль гипоксии в повышении артериальной ригидности у пациентов с ХОБЛ [13].

При оценке среднесуточных и ночных показателей вариабельности PWVao достоверно более высокие значения установлены у пациентов 4-й группы в сравнении с 1-й группой. При анализе факторов, оказывающих влияние на вариабельность PWVao, помимо установленных взаимосвязей с известными предикторами жесткости сосудистой стенки (возраст, ИМТ, ЧСС, САД и ДАД), выявлены корреляционные связи с ОФВ1 (r=-0,300, p=0,007) и Евд (r=-0,412, p=0,001). Результаты логистической регрессии подтверждают возможное влияние ОФВ1, Евд и SpO2 на вариабельность PWVao.

Следует отметить, что в нашем исследовании взаимосвязь Евд (как суррогатного маркера легочной гиперинфляции) с абсолютными значениями PWVao не получила подтверждения, что согласуется с данными литературы [18, 19].

С точки зрения отечественных авторов, повышение вариабельности параметров артериальной ригидности, вероятно, играет негативную роль в формировании ССЗ, аналогичную повышению вариабельности САД [21]. Можно предположить, что изменение вар. PWVao является более ранним и более чувствительным показателем, чем абсолютные значения PWVao. Литературные данные о взаимосвязи вар. PWVao и Евд в настоящее время отсутствуют. Несмотря на противоречивые сведения о влиянии степени гиперинфляции и эмфиземы на жесткость сосудистой стенки, в исследовании Roeder M. et al. обнаружено увеличение жесткости сосудистой стенки по мере нарастания степени тяжести эмфиземы (по результатам диффузионной способности легких), уровня системного воспаления и дислипидемии [25]. Данное исследование может служить косвенным подтверждением полученным результатам нашей работы.

В рамках проведенного исследования выявлено достоверное увеличение среднесуточных показателей ASI и Aix и вариабельности этих параметров (среднесуточной, дневной и ночной) у пациентов 4-й группы в сравнении с 1-й группой. В настоящее время повышение вариабельности ASI связывают с нарушениями пассивных и активных механизмов регуляции сосудистой жесткости и относят к маркерам сердечно-сосудистого риска. Пассивные механизмы сосудистой жесткости определяются состоянием эластических и коллагеновых волокон в стенке артерии, уровнем ЧСС. Активные механизмы, определяющие жесткость сосудистой стенки, включают эндотелиальную функцию, низкоинтенсивное воспаление, окислительный стресс и симпатическую активность [21]. Учитывая ключевую роль воспалительных, окислительных реакций, дисфункции эндотелия и патологический активности симпатической нервной системы в развитии и прогрессировании ХОБЛ, выявленные изменения параметров сосудистой жесткости у пациентов с крайне тяжелой степенью ХОБЛ носят закономерный характер.

При исследовании циркадного ритма артериальной ригидности наиболее выраженные изменения определялись у пациентов 2-й и 4-й групп. У пациентов 2-й группы выявлено значимое повышение PWVao и ее вариабельности в дневные часы, Aix, вариабельности Aix и ASI в ночное время. Полученные результаты во 2-й группе обусловлены преобладанием пациентов пожилого возраста с повышенным ИМТ и АГ по сравнению с остальными группами. У больных 4-й группы наблюдались достоверно более высокие значения вариабельности PWVao в дневное время, Aix и вариабельности Aix в ночное время. Несмотря на крайне скудное количество работ по исследованию циркадного ритма у пациентов с ХОБЛ без сердечно-сосудистой патологии, полученные результаты согласуются с литературными данными отечественных исследователей. Так, в научных работах Н.А. Кароли с соавт. установлено достоверное повышение Aix в ночное время по сравнению с дневным значением у пациентов с ХОБЛ. По мнению авторов, это объясняется меньшим поглощением возвратной пульсовой волны за счет снижения эластических свойств сосудистой стенки вследствие повышения функциональной активности эндотелия в ночное время [26, 27].

Хорошо известно, что именно ночные колебания (недостаточные или повышенные) АД выступают прогностически неблагоприятным фактором развития ССЗ. По-видимому, можно предположить, что изменения циркадного ритма артериальной ригидности также негативно влияют на развитие ССЗ. Вероятно, это обусловлено наличием необратимых изменений сосудистой стенки, в результате чего в ночное время суток становится недостаточной ее полноценная релаксация, связанная с активацией симпатического отдела вегетативной нервной системы [20].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В ходе проведенного исследования выявлено повышение ряда показателей жесткости сосудистой стенки и нарушение циркадного ритма артериальной ригидности по мере усугубления степени тяжести ХОБЛ. Наряду с традиционными факторами риска увеличения PWVao (возраст, ИМТ, ЧСС, САД и ДАД) установлено влияние на этот параметр уровня сатурации и ОФВ1. Определена взаимосвязь вариабельности PWVao с Евд, ОФВ1 и SpO2. Полученные данные могут свидетельствовать о негативном влиянии функциональных показателей ХОБЛ на показатели артериальной ригидности, что, в свою очередь, может являться одной из причин формирования сердечно-сосудистой патологии у пациентов с ХОБЛ.


Literature



  1. Townsend R.R., Wilkinson I.B., Schiffrin E.L. et al. American Heart Association Council on Hypertension. Recommendations for improving and standardizing vascular research on arterial stiffness: A scientific statement from the American Heart Association. J Hypertension. 2015; 66(3): 698-722. doi: 10.1161/HYP.0000000000000033.

  2. Кароли Н.А., Долишняя Г.Р., Ребров А.П. Артериальная ригидность у больных хронической обструктивной болезнью легких. Клиническая медицина. 2012; 9: 38–42. [Karoli N.A., Dolishnyaya G.R., Rebrov A.P. Arterial rigidity in patients with chronic obstructive pulmonary disease. Klinicheskaya meditsina = Clinical medicine. 2012; 9: 38–42 (In Russ.)].

  3. Crim С., Brook R., Anderson J. et al. Pulse wave velocity (PWV) in patients (pts) with moderate COPD and cardiovascular risk: The effect of an inhaled long-acting β2-agonist/corticosteroid (SUMMIT). Eur Resp J. 2016; 48: OA3312. doi: 10.1183/13993003.congress-2016.OA3312.

  4. Cinarka H., Kayhan S., Gumus A. et al. Arterial stiffness measured via carotid femoral pulse wave velocity is associated with disease severity in COPD. Respir Care. 2014; 59(2): 274–80. doi: 10.4187/respcare.02621.

  5. Oda M., Omori H., Onoue A. et al. Association between airflow limitation se-verity and arterial stiffness as determined by the brachial-ankle pulse wave velocity: A cross-sectional study. Intern Med. 2015; 54(20): 2569–75. doi: 10.2169/internalmedicine.54.3778.

  6. Scichilone N., Tuttolomondo A., Maida C. et al. Arterial stiffness in symptomatic smokers with normal lung function. ERJ Open Res. 2017; 3(3): 00037–2017. doi: 10.1183/23120541.00037-2017.

  7. Inomoto A., Fukuda R., Deguchi J. Relation between respiratory function and arterial stiffness assessed using brachial-ankle pulse wave velocity in healthy workers. J Phys Ther Sci. 2017; 29(9): 1664–69. doi: 10.1589/jpts.29.1664.

  8. Fisk M., McEniery C., Gale N. et al. Surrogate markers of cardiovascular risk and chronic obstructive pulmonary disease a large case-controlled study. Hypertension. 2018; 71(3): 499–506. doi: 10.1161/HYPERTENSIONAHA.117.10151.

  9. Ye C., Younus A., Malik R. et al. Subclinical cardiovascular disease in patients with chronic obstructive pulmonary disease: A systematic review. QJM. 2017; 110(6): 341–49. doi: 10.1093/qjmed/hcw135.

  10. Qvist L., Nilsson U., Johansson V. et al. Central arterial stiffness is increased among subjects with severe and very severe COPD: report from a population-based cohort study. Eur Clin Respir J. 2015; 2. doi: 10.3402/ecrj.v2.27023.

  11. Li L., Hu B., Gong S. et al. Pulmonary function and arterial stiffness in chronic heart failure. Biomed Res Int. 2016; 2016: 5478394. doi: 10.1155/2016/5478394.

  12. Gale N.S., Albarrati A.M., Munnery M.M. et al. Aortic pulse wave velocity as a measure of cardiovascular risk in chronic obstructive pulmonary disease: Two-year follow-up data from the ARCADE study. Medicina (Kaunas). 2019; 55(4): 89. doi: 10.3390/medicina55040089.

  13. Макарова М.А., Авдеев С.Н., Чучалин А.Г. Гипоксемия как потенциальный фактор развития эндотелиальной дисфункции и артериальной ригидности у больных хронической обструктивной болезнью легких. Пульмонология. 2013; 3: 36–40. [Makarova M.A., Avdeyev S.N., Chuchalin A.G. Hypoxemia as a potential risk factor of endothelial dysfunction and arterial stiffness in patients with chronic obstructive pulmonary disease. Pulmonologiya = Pulmonology. 2013; 3: 36–40 (In Russ.)]. doi: https://doi.org/10.18093/0869-0189-2013-0-3-36-40.

  14. Гайнитдинова В.В., Авдеев С.Н. Ремоделирование крупных периферических артерий у больных хронической обструктивной болезнью легких и при ее сочетании с артериальной гипертензией. Пульмонология. 2015; 1: 50–57. [Gaynitdinova V.V., Avdeyev S.N. Large peripheral vessel remodeling in patients with chronic obstructive pulmonary disease and in hypertension co-morbidity. Pulmonologiya = Pulmonology. 2015; 1: 50–57 (In Russ.)]. doi: https://doi.org/10.18093/0869-0189-2015-25-1-50-57.

  15. Vanfleteren L., Spruit M., Groenen M. et al. Arterial stiffness in patients with COPD: the role of systemic inflammation and the effects of pulmonary rehabilitation. Eur Respir J. 2014; 43(5): 1306–15. doi: 10.1183/09031936.00169313.

  16. Weir-McCall J., Liu-Shiu-Cheong P., Struthers I. et al. Disconnection of pulmonary and systemic arterial stiffness in COPD. Int J Chron Obstruct Pulmon Dis. 2018; 13: 1755–65. doi: 10.2147/COPD.S160077.

  17. McAllister D.A., Maclay J.D., Mills N.L. et al. Arterial stiffness is independently associated with emphysema severity in patients with chronic obstructive pulmonary disease. Am J Respir Crit Care Med. 2007; 176(12): 1208–14. doi: 10.1164/rccm.200707-1080OC.

  18. Bhatt S., Cole A., Wells J. et al. Determinants of arterial stiffness in COPD. BMC Pulm Med. 2014; 14: 1. doi: 10.1186/1471-2466-14-1.

  19. Stone I.S., John L., Petersen S.E., Barnes N.C. Reproducibility of arterial stiffness and wave reflections in chronic obstructive pulmonary disease: The contribution of lung hyperinflation and a comparison of techniques. Respir Med. 2013; 107(11): 1700–08. doi: 10.1016/j.rmed.2013.06.008.

  20. Кароли Н.А., Долишняя Г.Р., Ребров А.П. Суточные показатели артериальной ригидности у мужчин с различными фенотипами хронической обструктивной болезни легких в сочетании с артериальной гипертензией. Клиницист. 2015; 1: 37–41. [Karoli N.A., Dolishnyaya G.R., Rebrov A.P. 24-hour arterial stiffness values in men with different phenotypes of chronic obstructive pulmonary disease concurrent with hypertension. Klinitsist = The Clinician. 2015; 1: 37–41 (In Russ.)]. doi: https://doi.org/10.17650/1818-8338-2015-1-37-41.

  21. Тарловская Е.И., Мережанова А.А. Суточная вариабельность жесткости артерий пациентов с артериальной гипертензией в зависимости от категории сердечно-сосудистого риска. Кардиология. 2018; 11S: 47–57. [Tarlovskaya E.I., Merezhanova A.A. Daily variability of arterial stiffness of patients with arterial hypertension depending on the category of cardiovascular risk. Kardiologiya = Cardiology. 2018; 11S: 47–57 (In Russ.)]. doi: https://doi.org/10.18087/cardio.2489.

  22. Sarkar M. Chronic obstructive pulmonary disease and arterial stiffness. EMJ Respir. 2016; 4(1): 114–21.

  23. Morgan A., Zakeri R., Quint J. Defining the relationship between COPD and CVD: what are the implications for clinical practice? Ther Adv Respir Dis. 2018; 12: 1753465817750524. doi: 10.1177/1753465817750524.

  24. ОттеваЭ.Н., Клинкова Е.В., Гарбузова О.Г. с соавт. Артериальная ригидность – маркер развития сердечно-сосудистых заболеваний. Клиничекая медицина. 2012; 1: 4–12. [Otteva E.N., Klinkova E.V., Garbuzova O.G. et al. Arterial rigidity, a marker of cardiovascular diseases. Klinichekaya meditsina = Clinical Medicine. 2012; 1: 4–12 (In Russ.)].

  25. Roeder M., Sievi N., Kohlbrenner D. et al. Arterial stiffness increases over time in relation to lung diffusion capacity: A longitudinal observation study in COPD. Int J Chron Obstruct Pulmon Dis. 2020; 15: 177–87. doi: 10.2147/COPD.S234882.

  26. Кароли Н.А., Зарманбетова О.Т., Ребров А.П. Суточная артериальная ригидность у больных бронхиальной астмой, хронической обструктивной болезнью легких и синдромом перекреста «астма–хроническая обструктивная болезнь легких». Сибирский медицинский журнал. 2017; 4: 41–46. [Karoli N.A., Zarmanbetova O.T., Rebrov A.P. Daily аrterial stiffness in patients with bronchial asthma, chronic obstructive pulmonary disease and «asthma–chronic obstructive pulmonary disease» overlap syndrome. Sibirskiy meditsinskiy zhurnal = The Siberian Journal of Clinical and Experimental Medicine. 2017; 4: 41–46 (In Russ.)]. doi: https://doi.org/10.29001/2073-8552-2017-32-4-41-46.

  27. Кароли Н.А., Зарманбетова О.Т., Ребров А.П. Суточное мониторирование артериальной ригидности у больных бронхиальной астмой. Архивъ внутренней медицины. 2019; 4: 301–307. [Karoli N.A., Zarmanbetova O.T., Rebrov A.P. Ambulatory arterial stiffness monitoring in patients with asthma. Arkhiv vnutrenney meditsiny = Archives of Internal Medicine. 2019; 4: 301–307 (In Russ.)]. doi: https://doi.org/10.20514/2226-6704-2019-9-4-301-307.


About the Autors


Nina V. Vysotskaya, senior laboratory assistant of the Department of polyclinic therapy, A.I. Evdokimov Moscow State University of Medicine and Dentistry of the Ministry of Healthcare of Russia. Address: 107150, Moscow, 39/1 Losinoostrovskaya Str. Tel.: +7 (916) 941-88-02. E-mail: nina.smirnova@gmail.com. ORCID: 0000-0002-2991-7854
Vera V. Li, MD, associate professor, professor of the Department of polyclinic therapy, A.I. Evdokimov Moscow State University of Medicine and Dentistry of the Ministry of Healthcare of Russia. Address: 129110, Moscow, 61/2 Shchepkina Str. Tel.: +7 (916) 509-86-63. E-mail: vera0212@yandex.ru. ORCID: 0000-0003-3552-9054
Vladimir S. Zadionchenko, MD, professor, professor of the Department of polyclinic therapy, A.I. Evdokimov Moscow State University of Medicine and Dentistry of the Ministry of Healthcare of Russia. Address: 107150, Moscow, 39/1 Losinoostrovskaya Str. Tel.: +7 (985) 761-74-51. E-mail: z7vladimir@bk.ru. ORCID: 0000-0003-2377-5266
Tatyana V. Adasheva, MD, professor, professor of the Department of polyclinic therapy, A.I. Evdokimov Moscow State University of Medicine and Dentistry of the Ministry of Healthcare of Russia. Address: 107150, Moscow, 39/1 Losinoostrovskaya Str. Tel.: +7 (903) 629-46-07. E-mail: adashtv@mail.ru. ORCID: 0000-0002-3763-8994
Sergei S. Dolbin, postgraduate student of the Department of polyclinic therapy, A.I. Evdokimov Moscow State University of Medicine and Dentistry of the Ministry of Healthcare of Russia. Address: 107150, Moscow, 39/1 Losinoostrovskaya Str. Tel.: +7 (929) 635-17-34. E-mail: sdolbin@yandex.ru. ORCID: 0000-0002-5064-8118
Natalya Yu. Timofeeva, PhD, associate professor, associate professor of the Department of polyclinic therapy, A.I. Evdokimov Moscow State University of Medicine and Dentistry of the Ministry of Healthcare of Russia. Address: 129110, Moscow, 61/2 Shchepkina Str. Tel.: +7 (917) 558-85-83. E-mail: nata.timofeeva@mail.com ORCID: 0000-0002-9315-9533


Similar Articles


Бионика Медиа